Однажды случилась такая история. В автомобиле пассажир в панике спрашивает водителя:

— Почему ты не соблюдаешь правила, едешь на красный свет?!
— Джигиту никакие правила не указ!
— Послушай, светофор зеленый! Почему стоишь?
— Как почему? Другой джигит поедет, нехорошо будет!

Теперь всем понятно, что правила всем нужны — хотя бы для того, чтобы их нарушать. Вопрос в том, насколько часто. Полиграфисты знают, что ни одна книга, ни один журнал не выходят без опечаток. В том числе и «Курсив». Но все же правила, в том числе правила набора и верстки, мы стараемся нарушать как можно реже. Читатель «Курсива» занимается набором и версткой, наверное, достаточно регулярно, и хорошо знает, что, несмотря на обилие весьма совершенных компьютерных программ, дело это остается непростым и кропотливым. Добавим: еще и требующим знаний и квалификации.

Некоторые из нас еще помнят, что до эпохи всеобщего пренебрежения правилами немногие выходившие издания были набраны и сверстаны довольно однообразно, но в полном соответствии с законами удобства чтения. Отступления от требований ГОСТ’ов и технологических инструкций карались по всей строгости закона – как минимум, лишением прогрессивки. В каждом издательстве, в каждой редакции за соблюдением правил и норм следил штат имеющих специальное образование технических редакторов и корректоров.

Теперь же только издательств, по данным Комитета РФ по печати, стало в 50 раз больше, а уж газет, журналов и прочей печатной продукции издается по числу названий в сотни раз больше. Наверное, на всех техредов и корректоров не хватает, приходится обходиться услугами «дизайнеров», как часто именуют себя люди, хорошо знающие компьютер, но не имеющие понятия о том, что набор и верстку нужно делать по каким-то правилам. С точки зрения многих, набор и верстка не так важны, как, например, обработка иллюстраций, создание цветовых эффектов на полосе издания и т. п. Действительно, в современных цветных изданиях внимание читателя в первую очередь привлекают краски — таковы законы восприятия. Но, как говорится, только встречают по одежке. Представим себе далеко не редкую сегодня ситуацию: в раздражении от неудачно выбранного шрифта, кегля, интерлиньяжа, дефектов набора и верстки, а часто и печати читатель захлопывает и отбрасывает в сторону ваш журнал — невозможно читать! А ведь год от года конкуренция на издательском рынке растет, выбор становится шире, и люди уже не хотят напрягать зрение, чтобы получить информацию. Если даже самый интересный текст грешит наборными нелепицами, у читателя копятся раздражение и досада. Хуже того: пропадает доверие к источнику информации. Как быть?

Выход простой — повышать удобочитаемость (есть такое незаслуженно забытое понятие), чтобы человек получал удовольствие не только от рассматривания картинок, но и от чтения текста. Постараемся рассмотреть, как нужно оформлять текст, чтобы он был удобочитаемым, соответствовал характеру публикации и делал ее текст более выразительным и доходчивым.

Критерии удобочитаемости текста формировались веками. Печатный знак, слово, предложение, абзац, страница имеют сложившийся образ, стереотип восприятия, который читатель хочет распознавать легко, без ненужных дополнительных усилий. Набор и верстка должны создавать такой образ, а не разрушать его разными отклонениями от стандарта: они только отвлекают и мешают сосредоточиться на содержании. Удобочитаемость текста выражается легким переходом глаза со строки на сторку, быстрым отысканием нужного абзаца или главы, хорошей различимостью знаков шрифта. При этом глаз не утомляется, скорость чтения становится выше, восприятие содержания приближается к оптимуму.

С другой стороны, набранный и сверстанный текст — это очень важная часть оформления издания. Как должен смотреться текст на полосе, определяется макетом. В идеале это гармоничное сочетание рисунка и кегля шрифта, интерлиньяжа, длины и ширины колонок, средников (расстояния между колонками), величины полей и т. д. Хочется напомнить, что издание должно быть набрано и сверстано точно по макету. Если же одна статья в журнале набрана кеглем 9 на 11, а другая — 8 на 10 (просто потому, что текст не уместился на отведенном месте), то не сетуйте, что единство оформления нарушено, и ваш журнал воспринимается как сборник надерганных из разных источников случайных материалов.

Не способствовал сохранению традиций и приток в издательское дело непрофессионалов. И здесь, к сожалению, не могу не упомянуть журналы, предназначенные «для профессионалов в электронном издательском деле» и «специалистов по компьютерной графике». В них рассматриваются вопросы издательского дела и полиграфии. Такие издания для издателей должны сами служить хоть каким-то образцом в своем ремесле. Но куда там! Прямо в статье главного редактора (может быть, он подписывает верстку не читая?) видим «отвалившиеся» от цифр обозначения, строки, начинающиеся с тире, и подобные недопустимые в таком издании ляпы. А его коллега идет еще дальше: в каждом номере (!) публикует свод якобы правил, которые все должны соблюдать. Дается хороший совет, где ставить «черточку». Но, согласитесь, уж редактор-то должен знать, что «черточка» и в русском языке, и в издательском деле называется «дефис». Коллега путает капители с прописными знаками, требует везде ставить полиграфические кавычки, а сам тут и там употребляет то „лапки”, то «елочки». «Кстати, — сообщают нам, — есть такая буква — Ё». Конечно, есть. Но в целях улучшения все той же удобочитаемости употребляют ее только в наборе детских изданий, имен, фамилий и географических названий, а также в тексте знаменитой песни «Ой-ё». А чего стоят такие запреты: «Никогда, никогда, никогда не используйте 12-пунктовый шрифт!» Почему — не объясняется. А ведь этот кегль шрифта (полиграфисты называют его цицеро — именно им некогда впервые были набраны знаменитые речи Цицерона) рекомендован как один из наиболее удобочитаемых. То же — с рамками. Автор предостерегает от их использования «в бешеном количестве». В таком количестве, наверное, и манна небесная не понравится, но рамки, и закругленные, и прямые, имеют право на существование как элемент оформления, так же как и текст с подчеркиванием. Наверное, прежде, чем давать рекомендации, неплохо бы советчикам самим получше познакомиться с предметом. А читателю посоветуем пользоваться советами только из авторитетных источников^*.

Это, конечно, шутка, но не без доли правды. Многие журналы, выходящие сегодня в России, российскими по сути не являются: это издания переводные или лицензионные. Они, как правило, прекрасно оформлены, имеют оригинальный интересный макет, подчеркивающий достоинства издания. Наши коллеги за рубежом умело пользуются всем арсеналом средств оформления текста — и цветом, и разного рода оборками, и обтеканием текстом иллюстраций. И, конечно, это не могло не повлиять на наших оформителей, которые стремятся быть, как минимум, не хуже. К сожалению, за яркостью оформления многие не замечают весьма существенных недостатков.

Например, сейчас существует просто повальная мода на узкие и сверхузкие колонки — до 3 и даже 2,5 см. Казалось бы, здорово: глаз не бегает, отыскивая начало следующей строки, практически вся строка находится в поле зрения. На деле все происходит по поговорке: «что русскому хорошо, то немцу — смерть». Только наоборот. Емкость строки в латинице и кириллице разная. Если в латинском шрифте обилие узких знаков: i, f, t, j, l, то в кириллице много широких: ж, м, ш, щ, ф, ю и т. д. Да и сами слова в русском языке существенно длиннее, чем, к примеру, английские (сравните: средняя длина слова в английском языке 5,2 знака, а в русском 7,5, то есть почти на 40% больше). И втискивая русский текст в прокрустово ложе узкой колонки или оборки, получаем плачевный результат: жидкие строки, дивной протяженности пробелы, слова или даже части слова, набранные как бы вразрядку, но не по замыслу, а по необходимости. Красивые по мысли художника оборки на деле выходят рваными и неопрятными. Стремясь к богатству оформления, получаем убогость набора — несмотря на титанические усилия верстальщиков и корректуры.

А ведь есть рекомендации, разработанные с учетом особенностей русского языка, исследований по удобочитаемости и технологии набора и верстки. Забытые нормы рекомендуют ширину колонки от 3,5 до 7 квадратов, или от 63 до 126 мм при кеглях 10 и 12 п., которые также считаются лучшими в плане удобочитаемости. Минимальная рекомендуемая ширина оборки — 1,5 квадрата или 27 мм. По нашим наблюдениям, формирование строк сильно затрудняется, если емкость строки меньше 25-30 знаков.

Еще один распространенный вид оформления — текст по фону (плашке) или изображению. Понятно желание художника-оформителя добавить выразительности и иллюстративности, но часто на экране дисплея мы видим одно, а вот в тираже… Не стоит забывать, что цвета фона и литер должны быть достаточно контрастными, учитывать допуск на несовмещение красок при печати, иначе текст может получиться просто нечитаемым. Если тираж будет отпечатан с невысокой линиатурой растра — меньше 50 лин/см, то текст на крупных растровых точках может потеряться, особенно если он набран шрифтом с засечками или курсивом. Здесь лучше всего смотрится достаточно крупный сансериф – шрифт без засечек.

^* Рекомендуем следующие книги по вопросам набра и верстки:
1) Справочная книга редактора и корректора. Под ред. А. Э. Мильчина. М.: Книга, 1985.
2) Гиленсон П. Г. Справочник художественного и технического редакторов. М.: Книга, 1988.
При подготовке статьи автор пользовался справочными данными из этих изданий. К сожалению, многое в них устарело, но более свежие источники автору неизвестны. Эти книги имеются в библиотеках МГУП, Издательско-полиграфического колледжа, а также всех старых издательств и типографий.

Правила набора и верстки: так ли уж они нужны? Cтраница 1

Правила набора и верстки: так ли уж они нужны? Cтраница 2